Чтобы хоть как-то отвлечься от ужасных мыслей, я начала гладить постиранные вещи. Но только свои, рубашки Андрея я повестила в шкаф так — мятыми.

Нужно собрать чемодан, чтобы быть готовой в любой момент уйти? Нет, не сейчас. Не хочу уходить униженной из этого дома. Сначала надо растоптать его сердце, как он растоптал вчера мое. Так же, как сильно я его любила (и что обманывать себя, ещё люблю, ведь за один день разлюбить невозможно, даже после увиденной картины), так же сильно теперь я хочу, чтобы он страдал.

Я села готовиться к урокам. Мысль о школе меня всегда отвлекала. Вот уж кому я точно нужна, так это моим второклассникам. Да, они мне не родные дети, но мы видимся каждый день, я с любовью рассказываю им о мире, учу их, и дети платят мне взамен искренними эмоциями.

Всегда хотела быть учителем начальных классов: именно в этом возрасте дети самые восприимчивые и отзывчивые, любят обниматься на переменах, приносят мне из дома рисунки. Детская любовь такая настоящая…

Я вспомнила мамины слова. Она не ушла из-за меня. Правильно ли она поступила? Да, время было другое, возможно, если бы она ушла, мы жили бы очень плохо, но зато так было бы честно! Может, она бы даже встретила бы своё счастье.

Ключ в замке скрипнул, и я вздрогнула.

— О, Ириш, ты уже дома?

По звукам понимаю: Андрей разувается и ищет меня по комнатам, а я затаилась и почти не дышу, сижу в кабинете, боюсь пошевелиться. Я переоценила свои силы — не смогу играть примерную жену после увиденного.

Он заглядывает в комнату и широко улыбается:

— Вот ты где!

Подходит ко мне, собирается обнять.

Я встаю. Он меня обнимает, а мое тело сжимается, как будто меня бьют. Мне даже кажется: он теперь пахнет не так, как раньше. Все в нем не такое теперь, подлое, ненастоящее.

Я с ужасом представляю, что если бы я вчера не оказалась в нужном месте и в нужное время, то сейчас бы бросилась к нему на шею, мы целовались бы.

Слепая дура.

Он отстраняется, улыбка исчезает с его лица.

— С тобой все хорошо? Ты не заболела?

Я прихожу в себя и пытаюсь реагировать нормально:

— Привет, да, все хорошо, устала с дороги, и мне нехорошо что-то.

Я даже пытаюсь улыбнуться.

Вот и хорошо, пусть пока не знает, что я готовлю для него план мести.

— Принести чего-нибудь, может, из ресторана еду заказать?

— Нет, спасибо, я не хочу, для тебя ужин в холодильнике.

— И когда ты только успела, — радостно восклицает муж и идёт на кухню.

— Вчера, — говорю ему в спину.

Он останавливается как вкопанный, медленно поворачивается. А я не понимаю, зачем я это сказала: хочу посмотреть на его реакцию или просто вырвалось случайно?

Он сглатывает и испуганно смотрит.

— Так ты вчера приехала? Почему не позвонила?

— А где ты был всю ночь?

Он быстро берет себя в руки, начинает рассказывать:

— Серега позвонил после работы, предложил пойти в баню, а потом я остался у него с ночевкой. Хочешь, позвони ему.

Значит, подготовил оправдание? Или только сейчас придумал?

Сергей — наш сосед в том самом посёлке, в котором находится загородный дом, где вчера он был с Виолеттой.

— Я тебе верю, зачем звонить, — спокойно отвечаю.

Сама удивляюсь своей выдержке. На самом деле мне хочется плюнуть ему в лицо, вырвать у него волосы на голове, хочется побить всю посуду в этом доме, собрать чемодан и уйти, хлопнув дверью. Но это… может подождать.

Вижу, как он выдыхает и расслабляется.

Снова подходит и обнимает меня за талию:

— Прости, если бы ты позвонила, я бы сразу приехал, котёнок, я так скучал.

Он пытается меня поцеловать, я уворачиваюсь, но он все равно задевает мои губы, и мне кажется, что я как будто окунулась в холодную воду. Быстро отстраняюсь от него, теперь я придумываю для него ложь:

— Извини, я же говорю, что нехорошо, возможно, горло застудила, не хочу заразить.

Он понимающе кивает и отстраняется. Наконец уходит.

Глава 7. Наказание

Андрей

Вот и пришло мое наказание. Первый раз так попал. Ирина приехала домой раньше, расстроилась. Хотя обычно у неё всегда хорошее настроение, а тут сама не своя. Может быть, даже в чем-то заподозрила? Надеюсь, что нет. Эх, надо было мне сразу вчера вернуться домой. Но Виолетта – неугомонная соблазнительница. Змея-искусительница.

— Это же наш последний раз, мы больше не встретимся, давай проведём здесь всю ночь, а утром я тебе такое сделаю…

Поддался, хотя хотел уехать сразу. Спали мы в гостевой комнате, не в той спальне, где обычно спим с женой. Там я не смог бы уснуть, в голову лезли бы нехорошие мысли.

Ира весь вечер молчаливая, готовится к урокам. Как я это не люблю: глаза портит над тетрадями, столько домой приносит, они не заканчиваются. Много раз предлагал ей устроиться к нам. У нас много филиалов. Могла бы и менеджером, и управляющим. На худой конец — секретарём, потратила бы меньше нервов.

Поужинал я тоже в тишине и одиночестве. Как-то нехорошо дома стало. Раньше приходишь от другой — и мгновенно все забываешь, Ира же моя, такая уютная и домашняя, так ни на кого не похожа. А сегодня я даже и думаю об этой Виолетте. Потому что жена моя как холодная ледышка вся в своих мыслях. Вот и крутится Виолетта в голове. Как на столе, на диване, в ванной. Чертовка. Зря братец не стал с ней встречаться. Многое потерял.

Перед сном жена засела в душе и никак не выходит. Но я дождался, вышел к ней навстречу, обнял, готовый поцеловать. А она на меня накричала:

— Я же сказала, что заболела! И у меня дни пошли!

— Они же были десять дней назад.

— Раньше времени, да, схожу потом к врачу, проверюсь. Не знаю почему так.

Лёг спать неудовлетворённый. Даже усмехнулся: это, наверное, первый раз за всю семейную жизнь, когда она мне отказала. И хоть с Виолеттой я много сил израсходовал, с женой мне все равно хотелось не меньше, чем обычно.

Это разный секс как будто. С такими, как Виолетта — со страстью на адреналине, забываешь сам себя. С женой — это как будто про нежность, ласку и тепло. С ней безопасно, можно быть самим собой.

Как жаль, что эти календарные дни пошли, но теперь хотя бы стало понятней, почему она такая странная. Наверное, снова расстроилась, что у нас не получилось зачать ребёнка. Каждый месяц грустит по этому поводу. Когда перестанет? Нам и вдвоём хорошо живётся, зачем третий?

Наутро я жалею и почти раскаиваюсь, что провёл выходные с Виолеттой. Когда увидел от неё десять пропущенных с утра, выругался. Не хватало, чтобы жена действительно меня в чем-то заподозрила. Виолетта обещала не звонить и стереть меня из памяти. Вот что непонятного?

Когда ехал на работу, набрал ее номер:

— Я же говорил не звонить мне больше!

— Андрей! Мой жених узнал обо всем.

Я снова выругался.

— Каким образом, он же за границей живет, кажется?

— Кто-то отправил ему фотографии, где мы вместе целуемся.

Черт! Проклятье!

— Какие фотографии, откуда им взяться, мы с тобой были два раза, никаких фотографий не делали. Он знает, что это я с тобой там?

— Да, я боюсь… Я не знаю, откуда, может, он попросил кого-нибудь следить за мной, нанял сыщика, я не знаю, я в ужасе, что он со мной сделает. Он очень влиятельный в Эмиратах. Он из королевской семьи. Он меня убьёт.

Виолетта плачет. Я тоже на взводе.

— Успокойся. Ты в другой стране, здесь он ничего тебе не сделает. Я все решу. Ты видела эти фотографии? Ты уверена, что на них именно я? Пришли мне все, что знаешь. И координаты твоего бывшего. Я разберусь с этим.

— Нет, не видела… Но как ещё он узнал? Не надо лететь туда, он убьёт тебя, он думал, что я девственница, — хнычет в трубку.

Я чуть не засмеялся несмотря на то, что был зол. Он идиот, чтобы думать такое про Виолетту? Не знаю, когда она успела, но опыта за свои двадцать лет она получила много. И потом, какая ему разница: жениться что ли на ней собрался этот араб? На таких, как Виолетта даже в России не женятся, а уж на востоке, где ценится скромность – тем более. Хотя какая мне разница, кто соберется на ней жениться?